Продовольственная безопасность страны зависит от диктата цен импортёров

Развитое собственное производство сельхозтехники — единственная защита казахстанских компаний, занятых в АПК, от инфляционного давления

Весна принесла казахстанцам карантин из-за пандемии COVID-19, остановку большинства производств и очередную девальвацию тенге на фоне падения цен на нефть. По итогам марта текущего года среднемесячный курс доллара США составлял 447,7 тенге, в апреле нацвалюта лишь немного отыграла позиции.

Сложившаяся ситуация напоминает прошлый отрицательный скачок курса нацвалюты (более чем на 10% за месяц), который произошёл в конце 2015 года. Тогда в декабре стоимость доллара перевалила за 340 тенге. Негативный тренд продолжился в 2016 году: к примеру, среднемесячный курс в июле 2016-го составлял 352 тенге за доллар. Позже тенге несколько укрепил позиции, но негативное влияние его ослабления сыграло свою роль: 2016 год запомнился в РК крайне пессимистичными показателями инфляции: в среднем рост цен на товары и услуги достигал 14,6%.

Серьёзнее всего инфляция ожидаемо ударила по сегментам с высоким уровнем импортозависимости. Так, к примеру, для сельхозтоваропроизводителей продукция производственно-технического назначения и услуги подорожали тогда на 19,5%; ресурсы, составляющие основные фонды — сразу на 29,7%. Машины для сельского и лесного хозяйства подскочили в цене на критические 34,4%, тракторы — на 28,8%.

Резкое удорожание ввозимой техники и диктат цен импортёров, «завязанных», в отличие от цен отечественных производителей, исключительно на валютный курс, подорвали всю цепочку — от АПК до переработки сельхозпродукции и пищепрома. В результате продовольственные товары в целом подорожали в Казахстане в 2016 году на 12,7%, а некоторые продукты питания — на опасные 23-24%.

Единственная защита сельхозтоваропроизводителей от подобного инфляционного давления — развитие собственного производства сельхозтехники. В целом казахстанские компании сельхозмашиностроения постепенно наращивают выпуск, а главное, степень локализации производства в РК. Именно локализация производства сельхозтехники — ключевой показатель, нивелирующий зависимость казахстанского АПК от курса тенге к доллару или евро.

Так, например, степень локализации тракторов производства АО «Агромашхолдинг KZ» достигает 44,4%, а комбайнов этой же компании — 43,3%. До 26% локализовано производство тракторов ТОО «Костанайский тракторный завод», до 38% — ТОО «СемАЗ». 30,7% — уровень локализации техники для АПК производства ТОО «Казахстанская Агро Инновационная Корпорация», 26,5% — ТОО «Композит Групп Казахстан».

Стимулируют активный спрос сельхозтоваропроизводителей на технику для АПК госпрограммы поддержки и субсидирования — например, лизинговые программы АО «КазАгроФинанс».

В то же время эти программы не нацелены непосредственно на поддержку и развитие казахстанского сельхозмашиностроения, а субсидирование распространяется также и на импортную технику.

Для сравнения: наш сосед по ЕАЭС, Российская Федерация, не тратит средства на импортёров и зарубежную технику. В стране действует Госпрограмма № 1432, предусматривающая адресную поддержку российского сельхозмашиностроения. Субсидии из федерального бюджета предоставляются непосредственно производителям сельскохозяйственной техники на возмещение части затрат на производство и реализацию сельхозтехники сельскохозяйственным товаропроизводителям.

В результате, если в 2013 году предприятий — производителей сельхозтехники, зарегистрированных на территории России более трёх лет и имеющих полный цикл производства, а также дилерскую и сервисную сеть не менее чем в 40 регионах страны, было всего 16, то в 2018-м — уже 70 в 37 субъектах РФ. Бюджетная эффективность субсидирования составила 148%: на каждый рубль субсидий в бюджеты всех уровней поступило 1,48 рубля налогов.

Примечательно, что в России против действия Программы № 1432 выступали ряд российских чиновников и зарубежные производители, заинтересованные в том, чтобы механизм поддержки российских сельхозпроизводителей не работал.

Тем временем в Казахстане в 2019 году на импортную технику пришлось сразу 60% субсидий. То есть фактически мы оплачиваем труд иностранных компаний из республиканского бюджета.